До шлепков, шлепков, царапаний или укусов все мои границы были словесными. Прежде чем я кого-то связал, душил или удерживал, пока трахал в задницу, я шептал ей на ухо честные вещи, когда она делала то же самое. Некоторые из них сливаются в воспоминания, которые сформированы только наполовину, но есть ряд слов, посеявших семена.
Сначала на моей кровати лежала Кейти в форменной юбке вокруг талии, которая отказывалась молчать.